АФОНИЧКИНА Н. В.

 

Место работы: ФГБОУ ВО «МГУ им. Н.П. Огарёва».

E-mail: lawcogens@mail.ru

    

К ВОПРОСУ ОБ ОБЩЕМ ПОНЯТИИ ПРАВА В СИСТЕМЕ

ОСНОВНЫХ ПРАВОВЫХ КАТЕГОРИЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ

Аннотация. В статье обосновывается проблема разработки правовой категории «общее понятие права», раскрывается понятие правовых категорий, отмечается их методологическое значение, указываются общие черты международного и внутригосударственного права.

Ключевые слова: правовые категории, международное право, воли государств, международное частное право, основные общие черты международного публичного, международного частного, внутригосударственного права.

 

AFORNICHKINA N.V.

TO THE QUESTION ABOUT COMMON CONCEPT OF LAW IN THE SYSTEM OF BASIC LEAGAL CATEGORYS OF JURISPRUDENCE

Abstract. In this article sabstantiationg the problem of necessity to work up  of common concept of law, making interpretation of  law categorys, taking  note role of categorys  as scientific method of knowledge, basic characteristics of international law,  of   international private law  and of national  law.

Key words: law categorys, wills of states, basic characteristics of international law, of   international private law, of national law, common concept of law.

 

      Категориальный аппарат юридической науки – это своего рода кладезь основных знаний о государственно-правовой реальности (действительности) в целом, которая имеет место в двух областях человеческого общежития – в международной и национальных системах. А.М. Васильев определял правовые научные понятия как «содержательные, предметные образы, которые воспроизводят в мышлении (идеально) объективную суть реальных процессов правовой действительности и отношений, существующих в ней и выражают специфически правовую определенность данных процессов и явлений» [1].  Коль скоро право не может функционировать в изоляции от государства, равно как и государство – без права, следует говорить о государственно-правовой реальности. Иными словами, в правовых категориях в сжатой форме фиксируются знания о государственно-правовой реальности (действительности). Правовые категории, как известно, служат отправными пунктами познания самой государственно-правовой реальности. Как познание действительности идет от простого к сложному по всем направлениям и во всех ее проявлениях, так и в разработке научных категорий, в которых закрепляются полученные знания, следует время от времени восходить   на новый уровень обобщений. Долгое время в юридической науке правовые категории применительно к международному и внутригосударственному праву разрабатывались изолированно, без учета взаимосвязи и взаимодействия международного и внутригосударственного права. Усиление взаимодействия международного и внутригосударственного права в современных условиях диктует необходимость воспроизвести в общих категориях гоударственно-правовую действительность во всех ее. проявлениях и по всем направлениям ее функционирования. В литературе высказываются идеи о разработке «интегральной теории права, в рамках которой право рассматривается как системная целостность» [2]. Л. П. Ануфриева, отмечая принадлежность права к надстроечной категории, указывает на одинаковую сущность права для всех правовых систем [3]. Разумеется, сказанное не следует понимать буквально и делать вывод о том, что Л. П. Ануфриева отрицает самостоятельность международного и внутригосударственного права. Автор явно хотела сказать иное. Любое научное понятие, как известно, есть логическая форма, «которая выражает наиболее существенное и важное в определенном круге предметов, явлений действительности, отражает закономерности определенной области реального мира» [4]. Позволим себе, следуя приведенным дефинициям, суммировать наиболее существенное и важное применительно к международному праву (МП) (в смысле публичного права), к международному частному праву (МЧП) и внутригосударственному праву (ВП), что отражает объективную суть реальных процессов правовой действительности и специфическую качественную определенность права.

 1.Так, стороны общей правовой материи и МП, и МЧП[1], и ВП явления по природе своей субъективные, поскольку производны от воли тех, кто реально способен создавать правила общеобязательного характера. При этом существование этой общей правовой реальности не зависит от сознания даже тех, кто создает нормы права. МП, МЧП, ВП являют собой правовую реальность, которая существует вне нашего сознания, и в этом смысле право объективно.  Эту реальность можно изучать, исследовать, изменять, совершенствовать, но нельзя отрицать.  Существование МП, МЧП, ВП – объективно необходимо;

2. Как уже отмечалось, МП и ВП имеют собственные объекты. Общее в объекте права – то, что подвергается воздействию и со стороны МП, и со стороны ВП [5], а именно – общественные отношения в широком смысле слова, т.е. социальные связи между людьми, классами, нациями, государствами, объединениями разного рода и т.п., иными словами, правовому воздействию подвергается деятельность участников этих отношений. Как уже отмечалось, МЧП, не имея собственного объекта, опосредованно, т.е. через разрешение коллизионной проблемы оказывает правовое воздействие на международные отношения невластного характера. Участники регулируемых отношений рассматриваются соответственно, как субъекты МП, МЧП и ВП. Право (МП ВП) находится в обратной связи с отношениями, составляющими их объект. Юридическая энергия в отношении субъектов права действует не автоматически, а преломляясь через их волю. В конечном счете, от воли субъектов права, т.е. носителей прав и обязанностей, предусмотренных нормами права, зависит осуществление (реализация) права.  Для того, чтобы субъекты следовали правовым нормам необходимо в самих нормах права предусмотреть мотивацию на правомерное поведение (деятельность). Человеческая практика выработала два основных способа мотивации – угрозу наказания и обещание воздаяния благ.  Угроза наказания и в международном, и во внутригосударственном праве не является главной мотивацией. В противном случае вряд ли можно было бы говорить о результативности права, если повиновение праву (речь идет об обеих правовых системах) осуществлялось бы только под угрозой наказания. Под благами во внутреннем праве понимается как материальные, так и духовные выгоды. Что касается международного права, то под благами следует понимать прежде всего выгоды в плане правовой возможности удовлетворения интересов того, или иного государства, как первичного субъекта международного права. Хотя полностью отрицать такой стимул в международном праве как блага духовные тоже нельзя. Следование тем или иным государством своим обязательствам юридического характера, прежде всего в области прав человека или защиты общечеловеческих ценностей, вообще не сулит ему (этому государству) никаких определенных материальных выгод, но отвечает сохранению престижа государства как добросовестного контрагента в международных отношениях. Мотивация осуществления норм МЧП находится вне этих правовых норм; она предусмотрена во внутреннем праве;

3.Как во внутригосударственном, так и в международном праве воплощаются правовые возможности воздействия на общественные отношения. И эти правовые возможности допустимы лишь в качестве реальных, или, на худой конец, абстрактных правовых возможностей с точки зрения перехода их возможности в действительность;

4.Современное международное и внутригосударственное право наряду со специфическими отражают общие закономерности развития. Это, прежде всего, – дифференциация содержания правовых норм в зависимости от принципиальных особенностей субъектов. Дифференциация в международном праве прослеживается в нормах международного морского права, международного экономического права, нормах о правах человека и т.д.  Дифференциация во внутригосударственном праве в отношении отдельных категорий людей обнаруживается в нормах о правах человека – женщины, ребенка, инвалида и т.д. Наблюдается процесс дифференциации в отношении юридических лиц.  Процесс дифференциации права (как международного, так и внутригосударственного) – объективная необходимость в современных реалиях. Право из одинакового масштаба, применяемого к различным субъектам, постепенно (хотя и очень медленно) развивается по пути превращения в масштаб неравный, т.е. дифференцированный;

5.Дифференциация обеих правовых систем происходит в рамках процесса демократизации права. Альтернативы демократизации в развитии международного и внутригосударственного права в новых реалиях, на наш взгляд, не существует, поскольку демократизация есть, как известно, именно тот требуемый императив в развитии всех общественных процессов как внутри национальных обществ, так и в глобальной международной системе, где развитие права – лишь частный случай;

6. Идет процесс становления международной правосубъектности индивидов, международных неправительственных организаций (МНПО), субъектов федеративных государств, т.е. всех тех, кто длительное время считался лишь субъектом внутреннего права. Мы пока не разделяем точку зрения тех авторов, которые уже сегодня считают всех их субъектами международного права. Но вместе с тем, трудно не заметить, что международное право наделяет индивидов и МНПО определенными правами и обязанностями в процессуальных отношениях, т.е., прежде всего, в отношениях по защите в международных органах прав человека, в отношениях ответственности и т.д. Подобно цивилистической терминологии о частичной дееспособности считаем целесообразным, в понятии «международная правосубъектность» выделить группу лиц с частичной международной правосубъектностью. Критерий признания международной правосубъектности – это наличие у лица прав и обязанностей выступать в международных отношениях от своего имени и на основе норм международного права. Частичность их международной правосубъектности заключается в том, что права и обязанности по международному праву их носители могут осуществлять лишь с санкции государства (государств) и при условии связанности этих государств международными обязательствами, вытекающими из международных договоров и общепризнанных принципов и норм международного права. К примеру, полномочия делегатов МККК встречаться с лицами, которые находятся в лагерях военнопленных, либо в пенитенциарных учреждениях, производны от обязательств членов международного сообщества по международному гуманитарному праву.

7.Ширится сфера совместного регулирования. Наличие специфических объектов международного и внутригосударственного права не мешает увидеть предметы совместного (солидарного) регулирования.

В пользу вывода о необходимости разработки общего понятия права свидетельствуют позиции теоретиков права по отношению к праву как к общему социальному явлению, отражающих признание «высокой роли общеправовых принципов и норм межгосударственной деятельности», «трансформацию представлений о праве всеобщем, общем, региональном» [6], а также – отечественная доктрина международного права. В международно-правовой отечественной доктрине имеются серьезные наработки, которые можно взять за основу разработки «общего понятия права». Речь, прежде всего, идет о тенденции сближения МП и МЧП на основе принципов международного права [7]. По мере развития международных отношений и международного права сфера действия МП будет сужаться и будет шириться сфера действия МЧП. Полагаем, за этими идеями будущее, т.к. демократизация неизбежно приведет к тому, что в международном публичном праве властные начала будут постепенно уступать альтернативным способам регулирования [8], что неизбежно приведет к сближению МП и МЧП. Международное право тем самым будет приближаться к своему наименованию по сути, т.е. действительно станет правом между народами, а не между государствами. В настоящее время альтернативные способы регулирования мы обнаруживаем, прежде всего, в МЧП (это – lex mercatoria, автономия от государственной власти международного коммерческого арбитража как института разрешения споров и т.п.).  Разработка категории «общее понятие права» отвечает назревшей потребности выявления опосредствующих звеньев в государственно-правовой реальности между МП, МЧП и ВП в целях поиска путей преодоления между ними противоречий   и содействия тем самым успешной реализации МП, МЧП, ВП.

ЛИТЕРАТУРА

1. Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы правовых категорий. – М.: Юридическая литература, 1976. – С.- 57.

2. Поляков А.В., Тимошина Е.В. Общая теория права: учебник. – СПб: Издательский дом Санкт-Петербургского государственного университета, 2005. – С. 55.  Однако мы не разделяем взглядов этих авторов на определение путей, выбор направлений разработки. См.: Там же. – С.56 – 58.

3. Ануфриева Л. П. Соотношение международного публичного и международного права: правовые категории права. – М.: Спарк, 2002. – С.321.

4. Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы правовых категорий. – М.: Юридическая литература, 1976. – С. 45.

5. Лукашук И. И. дает следующее определение объекта права вообще: «Под объектом права понимается то, на что направлено его действие, что оно признано регулировать, в обслуживании чего заключается его функция». См.: Лукашук И.И. Международное право. Общая часть. – М.: Бек, 1997. – С 20.

6. Тихомиров Ю. А. Сравнительное правоведение: как проблемы развития концепции международных отношений // Журнал российского права. – 2006. – № 9. – С.10.

7. Галенская Л. Н. Действие общих принципов международного права в сфере международного частного права // Журнал международного частного права. – 1995. – № 4; 1996. –№ 1; Нешатаева Т.Н. К вопросу о правовых системах, регулирующих международные отношения // Российский ежегодник международного права 1993-94. – СПб: Нева, 1995. – С.47-63; Нешатаева Т.Н. Международные организации и право. Новые тенденции в международно-правовом регулировании. – М.: Дело, 1999.

8. Галенская Л.Н Альтернативные способы разрешения споров // Журнал международного частного права. – 2001. – № 1.

 

 

 



[1] Мы здесь отвлекаемся от того, что нормы МЧП создаются преимущественно субъектами нормотворчества ВП и МП, и отвлекаемся от особенностей понимания общеобязательности норм МП.