ПЕРОЖОК Э.А.

ЭФФЕКТИВНОСТЬ ДОСУДЕБНОГО СОГЛАШЕНИЯ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ

Место учебы: Гродненский государственный университет имени Янки Купалы (Республика Беларусь).

Научный руководитель: Зорин Роман Георгиевич, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Гродненского государственного университета имени Янки Купалы, кандидат юридических наук.

Аннотация. В статье рассматривается вопрос о заключении досудебного  соглашения о сотрудничестве в  Российской Федерации. Приводятся различные мнения авторов по данному вопросу не только отечественных, но и зарубежных.  Также рассматривается вопрос об эффективности досудебного соглашения о сотрудничестве.

Ключевые слова: уголовный процесс, досудебное соглашение, сделка с правосудием, эффективность, сотрудничество, механизм правового регулирования.

PEROZHOK E.A.

THE EFFECTIVENESS OF PRE-TRIAL AGREEMENT ON COOPERATION

Abstract. The article considers the question of concluding a pre-trial agreement on cooperation in the Russian Federation. The various opinions of the authors on this issue not only domestic but also foreign. Also considered the question about the effectiveness of pre-trial agreement on cooperation.

Keywords: criminal procedure, pre-trial agreement, deal with justice, efficiency, cooperation, mechanism of legal regulation.

Принятие в 1993 году Конституции, которая закрепила для граждан права и свободы в соответствии  с  международно-правовыми стандартами в области прав человека, не могло не отразиться на развитии российского законодательства. Статья 2 Конституции Российской Федерации провозгласила права и свободы человека высшей ценностью, подчеркивая, что признание, соблюдение и защита прав и свобод человека является обязанностью государства [1]. Заключение досудебного соглашения о сотрудничестве является  новым институтом в российском уголовно-процессуальном праве. Он появился в  связи с принятием Федерального закона от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». Данный закон направлен на усиление борьбы с организованной преступностью и коррупцией, также на стимулирование посткриминальных положительных поступков. В соответствии с данным законом, подозреваемый или обвиняемый в совершении преступлений любой категории и на любой стадии предварительного расследования вправе заключить досудебное соглашение о сотрудничестве, по которому он берет на себя обязательство способствовать раскрытию и расследованию преступлений, участвовавших в его совершении лиц, розыске имущества, которое было получено в результате преступления. Выполнение данных обязательств гарантирует лицу, заключившему соглашение о сотрудничестве, существенное смягчение наказания за совершенное преступление[2]. Появление новой главы в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации и нового института судебного разбирательства вызвало вызвало острые  дискуссии  у ученых-правоведов. Согласно легальной дефиниции, данному в п.61 ст.5 УПК РФ, «досудебное соглашение о сотрудничестве представляет собой договор между сторонами обвинения и защиты, в котором они согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения»[3,c.316].В настоящее время  нет  устойчивой, твердой практики применения досудебного соглашения о сотрудничестве, так же как и нет официальных статистических данных по данному вопросу.  В связи с вышесказанным, говорить об эффективности и целесообразности введения нового института можно будет говорить только  по прошествии нескольких лет. Но на сегодняшний день и так ясно , что для обеспечения эффективности досудебного соглашения о сотрудничестве  необходима сбалансированная правовая основа. Нормы УПК РФ, которые регламентируют данный институт, не совершенны. Полагается, что в корректировке  нуждается процедура рассмотрения следователем и прокурором ходатайства подозреваемого или обвиняемого о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, также необходимо уточнение возможности применения данного института в случае производства расследования по уголовному делу в форме дознания,не урегулирован порядок рассмотрения замечаний стороны защиты на представление прокурора об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по данному уголовному делу, также в нем  отсутствуют причины отказа следователя и прокурора в удовлетворении ходатайства подозреваемого или обвиняемого , возникает  ряд вопросов о порядке назначения наказания лицу, который заключил  досудебное соглашение о сотрудничестве, требует уточнения процедура обжалования и основания отмены или изменения приговора суда по уголовному делу[3, c.317].                                                                        В процессе исследования проблем, связанных с особым порядком принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, обнаруживается большое количество авторов, которые полагают необходимым усовершенствовать законодательство и исключить неясность при толковании правовых норм предусмотренных главой 40.1 УПК РФ[7]. Досудебное соглашение о сотрудничестве подозреваемого или обвиняемого с правосудием впервые было определено и широко применяется в зарубежных уголовно-процессуальных системах. Правовой институт «сделка с правосудием» максимальное развитие получил в практике США, где именуется как «сделка о признании вины»  и был признан Верховным судом США существенной и целесообразной частью системы уголовного правосудия. Главной причиной появления «сделок с правосудием», считает Б. Стефанос, является акцентирование внимания на таких важных процессуальных ценностях, как «скорость, стоимость, автономия воли, точность и определенность[4,c.88]. В связи с этим, Ф. Истербрук, Р. Скотт и В. Штунц «сделку с правосудием» называют «куплей-продажей» прав, она обеспечивает, по их мнению, независимость и эффективность, уменьшает неясность, экономит время и деньги. Согласно статистическим данным, на основе данного института в настоящее время в США разрешается более 90% уголовных дел, т.е. они не проходят через процедуру судебного разбирательства[5, с.30]. Полагаем, что в Российской Федерации введение досудебного соглашения о сотрудничестве  весьма  правильный,  хотя и запоздалый шаг российского законодателя. Органы уголовного преследования получили мощное правовое средство «раскола» преступных сообществ и организованных преступных групп, которое  способно  серьезно повысить раскрываемость преступлений, совершенных в соучастии. Поэтому эффективность данной меры особенно высока в деле противодействия групповой, прежде всего организованной преступности, что многократно доказано практикой борьбы с преступлениями в других странах, например, таких как Италия и США[3, с.318].                Одной из целей введения института досудебного соглашения о сотрудничестве является противодействие организован­ной преступности. Косвенно об этом сви­детельствует история разработки Феде­рального закона от 29 июня 2009 г. № 141 -ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Феде­рации».В пояснительной запис­ке к указанному законопроекту в качестве цели законодательных новаций УК РФ и УПК РФ отмечено создание правовой базы для противодействия организованной пре­ступности, коррупции, расследования де­ятельности преступных сообществ (пре­ступных организаций), члены которых отказываются от дачи показаний о пре­ступной деятельности соучастников и организаторов преступлений. В общем числе лиц по уголовным делам анализируемой категории, рассмотренных судами во втором полугодии 2009 г., 59,2% соста­вили лица, совершившие особо тяжкие пре­ступления. В первом полугодии 2010 г. доля та­ких лиц равнялась 50%. В остальных случа­ях речь идет о привлечении к уголовной от­ветственности сотрудничающих потерпев­ших за совершение тяжких преступлений.Доля лиц, совершивших преступления средней тяжести, в большинстве субъек­тов Федерации, участвовавших в обобще­нии, варьируется от 0 до 3%. Как правило, привлекаемые к сотруд­ничеству подозреваемые и обвиняемые являются соучастниками групповых пре­ступлений, ответственность за соверше­ние которых предусмотрена составами с квалифицирующими признаками «группа лиц», «группа лиц по предварительному сговору», «организованная группа». Интересен тот факт, что в проанализи­рованных материалах досудебного сотруд­ничества практически отсутствуют сведе­ния об оказанном подозреваемыми (обвиня­емыми) содействии в установлении похи­щенного имущества. Учитывая то, что поло­жения гл. 40.1 УПК РФ не применяются, если содействие подозреваемого или обвиняемо­го следствию заключалось, лишь в сообще­нии сведений о его собственном участии в преступной деятельности (ч. 4 ст. 317.6 УПК РФ), получается, что в большинстве случаев деятельность сотрудничающих лиц связана с выявлением соучастников преступления[6, c.27]. Надо сказать, что закрепленные в главе 40.1 УПК РФ положения о так называемой «сделке с правосудием» являются неким гибридом, нормы которого частично заимствованы из зарубежного законодательства и разбавлены отечественными предложениями, предусматривающими определенный баланс между стороной обвинения и защиты, но при этом регулирующими роль следователя, руководителя следственного органа и прокурора[6,c.28].Основным доводом противников данного вида «сделки с правосудием» является то, что обвиняемый может оговорить любого, лишь бы избежать наказания. Для большинства представляется аморальным то, что обвинение строится на показаниях такого же преступника.Таким образом, досудебное соглашение о сотрудничестве, предусмотренное главой 40.1 УПК РФ является «синтетической» нормой, которая соответствует основной идее ее создания, копирует в некоторой степени зарубежные положения, но недостаточно раскрывает отдельные вопросы, среди которых роль потерпевшего и судьи на досудебном производстве, а также остается пока мало обеспеченной реально реализуемыми мерами государственной защиты, применяемыми в отношении подозреваемого или обвиняемого. В числе отдельных неточностей, которые усматриваются в главе 40.1. УПК РФ и фактически не раскрыты в других работах, можно выделить следующие: несогласованность ч.4 ст. 317.4 УПК РФ с ч.9. ст. 166 [7].   Так,   ч.4 ст. 317.4  УПК  РФ предусматривает, что в случае возникновения угрозы безопасности подозреваемого или обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, его близких родственников, родственников и близких лиц следователь выносит постановление о хранении документов, указанных в части второй этой же статьи, в опечатанном конверте. Сравниваемая ч.9. ст. 166 УПК РФ устанавливает схожий порядок действий следователя при необходимости обеспечить безопасность потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких родственников, родственников и близких лиц, однако следователь при вынесении постановления о сохранении данных об их личности должен получить согласие руководителя следственного органа. Возникает вопрос о том, почему для сохранности документов, касающихся данных подозреваемого или обвиняемого согласие руководителя следственного органа не нужно, а при аналогичных действиях, совершаемых в отношении документов потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких родственников, родственников и близких лиц, такое согласие необходимо. Во-вторых, частично получил разрешение проблемный для правоохранительной практики вопрос, касающийся срока, в течение которого прокурор должен направить уголовное дело в суд после утверждения обвинительного заключения (но это только когда заключено досудебное соглашение). Так, ч.1 ст. 317.5 УПК РФ устанавливает, что прокурор в течение 10 суток рассматривает поступившее от следователя уголовное дело в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, а также материалы, подтверждающие соблюдение обвиняемым условий и выполнение обязательств, предусмотренных данным соглашением. В соответствии же с ч.4 ст. 317.5 УПК РФ не позднее 3 дней с момента ознакомления обвиняемого и его защитника с представлением прокурор направляет уголовное дело и представление в суд. Конечно, непонятно почему законодатель вопреки  положениям ст. 128 УПК РФ указал на временной период в количестве 3 дней, а не 3 суток, но, как думается, общий срок, который теперь отводится прокурору для утверждения обвинительного заключения, ознакомления обвиняемого и его защитника с представлением и направления уголовного дела в суд, не должен превышать 13 суток. В-третьих, учитывая положения ст. 317.1 УПК РФ, в ч.1 ст. 51 УПК РФ следует добавить пункт, закрепляющий обязательное участие защитника при заявлении подозреваемым или обвиняемым ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотру дничестве. И в-четвертых, не нашло должного отражения в УПК РФ положение ст. 317.8 УПК РФ, закрепляющее пересмотр приговора, вынесенного в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. В связи с этим раздел XV УПК РФ должен претерпеть соответствующие изменения и дополнения.

Анализируя вышесказанное, отметим, что дополнение УПК РФ главой 40.1 «Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве» открывает новую веху в уголовном судопроизводстве России.[6, c.28]. Положения данной главы являются актуальными и заслуживающими концептуального одобрения. Несмотря на то, что установленные нормы имеют множество изъянов, они понятны и отражают основную идею, заложенную в них. Таким образом, цель применения досу­дебного соглашения о сотрудничестве, сформулированная в законопроектных документах, правоприменителями в ос­новном достигается.

ЛИТЕРАТУРА

1. 1.Конституция Российской Федерации 1993 года: [офиц. текст: с учетом поправок, внесенных законами РФ от 30 дек. 2008 г. № 6-ФКЗ и от 30 дек. 2008 г. № 7-ФКЗ]. – М., 2010. – 47 с. 

2. 2.О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : федер. закон от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ // Собр. законодательства РФ. –  2009. – №26. – Ст. 3139. 

3. 3.Федотова Д.В. Проблемы становления института досудебного соглашения о сотрудничестве в Российской Федерации // Вестник Адыгейского государственного университета. – 2011. – № 3. – C.315-322. 

4. 4.Stephanos B. Garmonizing substantive criminal law values and criminal procedure // Cornell Law Review. –  2003. – №6. – C.88. 

5. 5.Easterbrook F. Plea Bargaining as Compromise  // Yale L.J . – 1992. – №101. – С.30-33. 

6. 6.Федотов И.С. Актуальные вопросы применения норм УПК РФ, регулирующих особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве //  Вестник Воронежского ин-ститутата МВД России. – 2010. - №1. – С.27-30. 

7. 7.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. №174-ФЗ // Собр. законодательства РФ. – 2001. – №52 (ч. I). – Ст.4921.