ВОЛЧОК А. А.

Место учёбы: ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва», студент юридического факультета.

АКТУАЛЬНОСТЬ ПРАВА НА ВОССТАНИЕ В СОВРЕМЕННОЙ ЮРИСПРУДЕНЦИИ

Аннотация. В данной статье исследуется актуальность права на восстание в истории прошлого и на современном этапе развития юриспруденции. Определяются его содержание, необходимость и перспективы. Для аргументации целесообразности существования данного института в современном мире анализируются исторические и практические материалы, нормативные документы.

Ключевые слова: право на восстание, право на сопротивление государство, революция, международное право, народный суверенитет. 

VOLCHOK A. A.

RELEVANCE THE RIGHT OF REBELLION IN MODERN LAW.

Annotation. This article examines the relevance of the right to the uprising in the history of the past and at the present stage of the development of jurisprudence. Its content, the need and prospects are determined. In order to argued the expediency of the existence of this institution, historical and practical materials, regulatory documents are analyzed in the modern world.

Key words: the right to revolt, the right to resist, the state, revolution, international law, people’s sovereignty.

Очевидно, что поиск ответов на вызовы современности, а также способов разрешения проблем, возникающих в обществе, во многом достигается при помощи знаний о нашем прошлом. Выявление причинно-следственных связей, позволяет выявить общие закономерности в становлении и развитии тех или иных процессов.

Естественное право объективно сыграло огромную роль, в развитии мысли человечества, закреплении человеческих прав и свобод, становлении ныне существующих государственно-правовых форм. Поэтому, исследование естественного права столь привлекательно для историков, философов и правоведов. Но, к счастью или сожалению, конфликтное развитие общества, заставляет обращаться к философии естественного права уже в научных целях современности. Социальные противоречия, затрагивающие обычные вопросы контроля и степени государственного вмешательства, находят свое решение и в научных конфликтах, вплоть до дискурсивных противоречий идей естественного и позитивного права. Цветные революции по всему миру, неопределённая видимость будущего [12, с. 109-111], всё это возбуждает как у исследователей, так и у представителей простого народа интерес к рычагам воздействия на власть, собственное положение, окружающую действительность. Здесь, в общественной мысли и всплывает одно из ключевых «естественных прав», так называемое «право на восстание», «право на революцию», или как его называют в современном мире «право на сопротивление».

Главным толчком к зарождению естественных прав стали исторические события, вызванные изменениями в социально-экономических и политических отношениях, начавшиеся с Эпохи «Возрождения» в итальянских городах-государствах и продолжавшиеся в течение XVI-XVIII вв. Ознаменовавшись революционными процессами и «Реформацией», затронувшей морально-этические и мировозренческие аспекты сознания людей. Основы «буржуазных» идеологий, а также теория естественных прав человека связаны с такими мыслителями как Г. Гроций, Т. Гоббс и Дж. Локк.

Все мыслители Нового времени, пытаясь понять сущность государства и человеческого общества, пришли к выводам о естественности властных отношений и процессов подчинения. Важной мыслью, объединившей всех вышеперечисленных мыслителей, стало понимание индивида и общества в двух аспектах: социальном (государственном, гражданском) и естественном (первобытном, догосударственном). Г. Гроций впервые выдвинул идею государства как добровольного союза [11, с. 159].  Вероятно, став свидетелем революции в Англии и сопутствующего террора, Т. Гоббс, в отличие от Г. Гроция, видел человека как создание сугубо агрессивное и эгоистичное, у него государство является не высокоразвитым союзом, а жестокой необходимостью, существующей в целях остановить состояние «войны всех против всех» [10, с. 115]. В отличие от Г. Гроция, Т. Гоббс подчеркивает «двойственную» природу государства, выставляя его одновременно и спасением от корыстных целей индивидов и в тоже время нарекая именем библейского чудовища, тем самым выражая «зло» государственной власти и насилия для отдельной личности.

Особенностью результатов мыслительных работ данных философов, является хоть и с противоречиями, но признание за человеком и обществом группы естественных прав, навсегда изменивших направление развития общества, а также материализм взглядов, отход от «метафизических» концепций Средневековья, рассматривающих человека, государство и право в неразрывной связи с «божественным» и «сверхъестественным». Человеческая природа и социальные институты, представляют собой «продукт» эволюционного развития, его сущности и обыденных потребностей.

Впервые, как естественное право, вопрос сопротивления власти, был поднят Дж. Локком, а также рядом других философов, которых принято относить к Эпохе «Просвещения». В числе заслуг Дж. Локка, формулирование понятия «народный суверенитет» и вытекающее из этого признание народа как главного субъекта политической и общественной жизни, полностью влияющего на государство и право, в случае установления тирании, народ устраняет главную «преграду» на пути осуществления свобод. В основе всего лежат естественные права, а главная задача законодательства их расширение [18, с. 343].  

Как мы видим, Дж. Локк, в противовес Г. Гроцию и Т. Гоббсу, идеализирует человеческую природу и стремление к свободе, в итоге абстрактный «народ» сам становится властью, создавая государственные структуры и наделяя их властными полномочиями. При этом ставя государство в полную зависимость от воли народа, государство становится формальным выражением народного суверенитета. Фактически, следуя мысли Дж. Локка, государство превращается в «совершенный» механизм, обеспечивающий благосостояние народа, защищающий и расширяющий права и свободы. В случае, если государство начинает посягать на свободы, или элементы его структуры перестают отвечать требованиям общества, тот самый народ вправе начать борьбу за свободы.

Философы Просвещения, развивали естественные права в более радикальных направлениях. Новеллой стал трактат Ш. Л. Монтескье «О духе законов». В нем Ш. Л. Монтескье впервые высказывает на теоретическом уровне предложения о правовом государстве, детерминированности правовых и политических процессов в обществе от внешних и культурных факторов. Также им был поднят вопрос о соотношении естественного и позитивного права [19, с. 168].

Наиболее радикальными из деятелей Просвещения оказались Вольтер и Ж.-Ж. Руссо. Вольтер формой выражения своих позиций выбрал не фундаментальные философские трактаты, а метафоричные художественные произведения и письма, высмеивающие сословное устройство, несли в себе протестные настроения, с идеологией свободы и просвещения. Ж.-Ж. Руссо, выводит свободу в радикальную форму, государство становится абсолютным злом, а восстание единственно верный исторический шаг народа на пути к освобождению. Полная свобода возможна в случае передаче обществу части своих свобод, но при этом общество само должно полностью являться свободным [22, с. 560-561].

Анализируя историю зарождения естественного права, а также появившегося в его рамках «права на восстание», можем сделать ряд заключений. Во-первых, появление естественных прав, а вместе с ними и права на восстание, было закономерном ходом исторических событий, все обсуждаемые мыслители, либо непосредственно были свидетелями революционных событий, либо же становились жертвами репрессивного абсолютистского и сословного аппарата государств, давно неэффективного феодализма, фиксируя в сознании изменения и пытаясь проследить возможные последствия. Во-вторых, право на восстание, представляло из себя идеалистическую конструкцию, основанную на настроениях, господствующих в Новое время и Эпоху Просвещения. Доминирование рационалистических и технократических идей в обществе, научные открытия и ощущение прогресса, подталкивали мыслителей к поиску новых методов и средств решения проблем цивилизации. В-третьих, в рамках общественных дискуссий, закон и право до сих пор оставались морально-нравственной парадигмой. Представляя собой «идеальный» регулятор общества, а государство совершенный институт управления, олицетворяющий равенство и свободу. По мнению ранее обсуждаемых деятелей философии, государство могло регулировать лишь только минимум необходимый для сохранения и нормального развития общества, все остальное относимо к индивидуальному выбору индивида [9, с. 41-43].     

Говоря о народном суверенитете и сопровождающем его праве на восстание, народ вправе оказывать сопротивление любой попытке насильственного захвата или свержения власти, внешней агрессии, а также бороться с тиранией. Далее, важным моментом является то, что народ выступает источником легитимности власти, главным гарантом ее сохранения и установленных политических ценностей в стране. Следовательно, за народом признаётся полное участие в политической жизни стране, выбор должностных лиц, формирование законодательства и правовой культуры в целом.

В настоящей работе постараемся рассмотреть основные противоречивые моменты права на восстание и его реализацию в современном мире. Одним из главных противоречий, уже ранее упомянутым, является вопрос соотношения естественных и позитивных прав, а соответственно и формального закрепления права на восстание. Возможно ли приобретение письменной формы права на восстание в законодательстве стран? Насколько это реально отвечает правовым реалиям и не приведет ли это к патологии права?

Подобные способы закрепления права на сопротивление в нормативных актах, можно встретить в источниках Средневекового права. В венгерской «Золотой булле» 1222 г., в статье 31 говорилось о возможности противодействии королю со стороны дворянства и духовенства, в случае нарушения условий, ранее установленных в булле. «Если же мы, или кто-нибудь из наших преемников, захотим когда-нибудь нарушить эти установления, то епископы и другие, бароны и все знатные нашего королевства, настоящие и будущие – все вместе или отдельно друг от друга, именно в силу этих установлений и не нарушая клятву верности, имеют полное право стать против нас и сопро­тивляться нам и нашим преемникам».

Но непосредственно, идеи прав народа на восстание, свободу и равное сосуществование, от теоретических рассуждений, были реализованы в двух актах, появившихся по итогу Войны за независимость США. Это Декларация Независимости 1776 г. и Конституция США 1787 г. Декларация Независимости, сочетает в себе основную идею, а также практические действия «отцов-основателей». «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными   неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью.   Для   обеспечения   этих   прав   людьми   учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых. В случае, если какая-либо форма   правительства становится губительной для самих этих целей, народ имеет право изменить или упразднить ее и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и формах организации власти, которые, как ему представляется, наилучшим образом обеспечат людям безопасность и счастье» [1]. Конституция США не говорит напрямую о праве на сопротивление, но при этом II и V поправки говорят о хранении и ношении оружия, для обеспечения безопасности свободного государства. Впервые право на восстание начинает уже пониматься не только как возможность народа свергать «неугодную» власть, ставшую диктаторской. Теперь это «право на сопротивление», любым попыткам покушения на суверенитет как народный, так и государственный, противодействие любым попыткам узурпации и внешнему захвату власти.

Следующей важной вехой и для нашего исследования, и для мировой истории, стала Великая Французская революция, подарившая миру Декларацию прав человека и гражданина 1789 г., текст которой также был включен в Конституцию Франции 1793 г. «Оттенки» права на восстания приобрели более кардинальный характер, теперь во главе всего стоял народный суверенитет, а каждый посягнувший на него должен быть предан смерти. В продолжение всего сказанного можно добавить, что восстание является теперь еще и обязанностью [2]. Подобные политические установки и революционные лозунги привели к соответствующим последствиям, когда во времена установившегося «якобинского террора», репрессивный государственный аппарат мог приговорить человека к смерти, исходя из формул посягательства на свободу или «клеймя» статусом «врага народа». Но видимо, отдавая дань истории и соблюдая национальные традиции нормы Декларации вошли и в текст Конституции Франции 1946 г., а также и в ныне действующую 1958 г. Конституционный совет Франции признал текст Декларации юридически обязательным, нарушение которого будет рассматриваться неконституционным актом.

Официально, уже право на сопротивление, приобретает статус международного после разработки и принятия «Всеобщей декларации прав человека» 1948 г., в тексте преамбулы которой, говорится: «принимая во внимание, что необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения» [3]. В дальнейшем, данная Декларация, во многом повлияла на содержание и основные идеи как международных резолюций с декларациями, так и конституции иных стран. Так, знаменитые резолюции ГА ООН от 19 декабря 2012 г. № 67/157 и от 20 января 2011 г. № 65/119, затрагивающие статус Палестины, используют формулировку «права народа на самоопределение» [4].

Продолжая упоминать те или иные формы закрепления права на восстание, стоит вспомнить несколько конституций стран мира. Среди них Конституция ФРГ 1949 г., ч. 4 ст. 20 в которой говорится: «Если иные средства не могут быть использованы, все немцы имеют право на сопротивление любому, кто предпринимает попытку устранить этот строй». Ст. 7 Конституции Португалии от 2 апреля 1976 г. также признает право на самоопределение и борьбу против угнетения. Подобные формулировки можно встретить и в конституциях прибалтийских держав, Эстонии и Литвы [5].

Резюмируя данные, можно сделать несколько заключений. Право на восстание большей частью стало правом на сопротивление, которое в свою очередь понимается многоаспектно, так как, включает в себя помимо борьбы с угнетением, также борьбу за независимость народа и любую форму сопротивления. Теперь право на сопротивление стало частью современной группы прав, так называемых «глобальных» или третье поколение прав, включающие в себя право на мир, самоопределение, право на развитие и т. д [7, с. 104-107]. Следовательно, они стали выполнять функцию политического инструмента на международной арене. Большая часть стран мира, так или иначе закрепившие в национальном законодательстве право на сопротивление, сделали это как закономерный итог исторического развития и государственного строительства. Предавая значимость «народа» в борьбе за независимость или же построению гражданского общества.

Еще один важный вопрос постоянно упоминается, при полемике вокруг права на восстание. Кто же является субъектом права на восстание и уполномочен его осуществлять? Еще философы Нового времени говорили о народном суверенитете, как об источнике права на восстания. Тогда остаётся открытым иной вопрос, что понимать под «народом»? Существуют несколько точек зрения на этот счёт.

Так в одной из монографий, народ рассматривается как интеграционная общность – результат установления тесного взаимопонимания, экономическая – наличие хозяйственного комплекса, обеспечивающего развитие, социально-политическая – единое видение политического статуса [20, с. 31-33].  П. М. Баранов, не даёт конкретного определения, а лишь указывает на противоречивость и лингвистическую ошибку в юридической технике преамбулы действующей Конституции Российской Федерации. Употребление термина единственного числа «народ», во множественном числе «мы», таким образом, по законодательству народом признаётся множество разных субъектов, действующих независимо и объединённых лишь юридическим признаком гражданства [8, с. 12]

Если уже касаться вопроса народа как субъекта политики и правовых процессов, то в отечественной науке мысли точки зрения также разделились. Например, М. И. Климова приводит такое определение народного суверенитета: «Народный суверенитет – это верховное, неотчуждаемое право народа определять свою судьбу, быть единственным, ни от кого и ни от чего не зависящим носителем и выразителем верховной власти в государстве и в обществе» [14, с. 69]. Данная позиция полностью занимает сторону естественного права и продолжает мысль ее прародителей. Выставляя народ одной из основ государств. Есть и противоположная позиция, дифференцирующая понятия «народный суверенитет» и «государственный суверенитет». Сторонники данной позиции считают, что народ вправе образовывать, трансформировать государственную систему, к тому же свергнуть деспотичную власть или вовсе разрушить «деформированное» государство. Но при этом, сами властные структуры обладают собственным суверенитетом – государственным, подтверждая независимость и верховенство государственной власти. В странах с абсолютистской формой правления носителем суверенитета и источником власти признаётся монарх, о народе не может быть и речи [23, с. 36].

Касаемо самого же права на восстание, позиции также неоднозначны. Сторонником негативной оценки права на восстания, как пример является В. В. Красинский, приводя несколько весомых аргументов. Наиболее актуальный, заставляет нас обращаться к нынешней реальности. Действительно, развитое гражданское общество и постоянно совершенствующаяся правовая сфера, всеобщее избирательное право, институты прямой демократии, общественные объединения и политические партии, рост благосостояния общества, всесторонняя развитость индивида, всё перечисленное позволяет использовать более глубокие и мягкие механизмы правового регулирования. Изменения коснулись и отношения к народным восстаниям, оценка их итогов стала более критичной и объективной. Право на восстание в первоначальном виде практически исчезло из правовых актов, а то, что и смогло сохранится представляет из себя в большей степени исторический документ или акт декларативного характера. И последнее, право на восстание, уже трудно соотносимо с народным суверенитетом и вступает в открытую конфронтацию с действующим законодательством стран. Конституции запрещают насильственное свержение, узурпацию государственного строя, а уголовное законодательство включает в себя ответственность за подобные действия [16, с. 21-23]. Другие авторы также считают, что насильственные формы участия граждан в политической жизни чужды конституционализму. С. А. Авакьян и вовсе считает, что вопрос восстания и революции, является вопросом политической ситуации сложившийся в стране, а вовсе не юриспруденции [6, с. 3-17]. Интересной нам представляется позиция В. Н. Жукова, касающаяся восстаний и революции. Сама по себе революция является вырождением правосознания народа, но в тоже время подчеркивается дуализм и неоднозначность ее последствий. Народные волнения могут удачно совпасть с национальным возрождением и служить интересам народа. Если же нация переживает духовный кризис и разобщена, революция может привести лишь к еще большему углублению патологических процессов и полному разложению государственности [13, с. 137-139].

Авторы другой позиции занимаются поиском некоего компромиссного решения, отвергают право на восстание в том виде, в котором на привносили философы Просвещения и революционные события прошлых веков, но при этом, право народа на восстание возможно реализовать при учёте многих факторов. Обращение государственных институтов против народа, ограничение прав и свобод граждан, создание государством условий, при которых данные права невозможно реализовать (ограничение политических прав, отсутствие реальной оппозиции, усиление контроля и расширение полномочий правоохранительных органов). Применение политических репрессий, искусственно созданная классовая антогонизация и повсеместная коррупция, избыточные властные полномочия, усиление государственной пропаганды (поиск внешнего и внутреннего врага, культ личности, создание новых ценностей и т. д.). Можно сказать, народ имеет право бороться против тоталитарных и бесправных режимов, массово ограничивающих свободы человека [15, с. 175-177].

Вопрос актуальности права на восстание в современном мире остаётся неразрешённым. Существенной причиной, здесь является коллизия между нормами естественного и позитивного права. Исторический опыт демонстрирует нам всю жестокость данных противоречий, цену прогресса, которую порой приходится платить за разрыв между правосознанием и государственным правом. Философские концепции теоретиков и идеологов таких как Г. Гроций, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш. Л. Монтескье и др., одновременно представляли собой прорыв в мысли государствостроения и правообразования, но в тоже время, они лишь стали объективным продолжением естественного хода исторических событий, начавшихся до их трактатов. Революционный террор и кровопролитные гражданские войны, с последующим формированием тоталитарных государств лишь только подтверждают ранее высказанные положения. В тоже время, нельзя умолять и предавать забвению, значения права на восстание для современных правовых государств и последующего становления юриспруденции как науки. Теоретические предположения, выдвинули группу естественных прав человека, а революции XVII-XIX вв., закрепляли их в нормативных актах государств, подготавливая основы для современной демократии и концепции правового государства. Жестокие и неправовые методы революций, позволяли искать альтернативные пути, совершенствуя механизмы государства. Параллельно расширяя и повышая эффективность, правовых средств воздействия, ставя во главе индивида, его жизнь, права и свободы, закрепляя и защищая их на законодательном уровне.

Проанализировав всю вышеизложенную информацию, подводим следующие итоги.

1. Право на восстание в первоначальном виде, не сохранилось в наше время. В целом, это объясняется двумя причинами. Во-первых: законодательства современных стран считают восстание или узурпацию власти неправомерным актом, устанавливая ответственность за данные деяния. Во-вторых: в силу общих тенденций гуманизации и эволюции норм права, право на восстание «рассеялось» среди «глобальных» прав. Теперь это право на сопротивление, охватывающее гораздо более широкий круг действий и в первую очередь, призван помогать нации с самоопределением, выбором пути развития и достижении мира. В высокоразвитом обществе, с сильными горизонтальными социальными связями, насильственные методы воздействия становятся неактуальными. Наличие общего избирательного права, свободы слова, совести и мнений, политический плюрализм. Свободные СМИ и открытая информационная среда, равный доступ к судебной защите, позволяют реализовывать и защищать свои права в легальных рамках, с поиском компромисса. В настоящее время, в правовой доктрине, идёт разработка и анализ таких понятий как «конструктивный» и «мирный» протесты, охватывающие все ранее перечисленные формы воздействия на государство, с целью зашиты прав и достижение законности [17, с. 104-105].

2. Вопрос права на восстание в большей мере является объектом изучения такой науки как политическая философия, а не юриспруденции. Это связано с трудностью конструктивного воплощения права на восстания, как позитивной и писаной нормы, официально закреплённой в законодательстве, с последующими механизмами реализации и претворением в жизнь. На пути этого огромное количество противоречий, от особенностей юридической техники, до прямого противоречия с государственным суверенитетом.

3. В эпоху глобализации право на восстание становится политической технологией на международной арене. Это подтверждают указанные ранее в работе международные акты, а также актуальная на сегодняшний день, проблема «бархатных революций». Наиболее сильные и властные игроки на политической арене, используют нормы международного права, для «гуманитарной» интервенции, с целью расширения сферы влияния или же свержение неугодных режимов, выступая в роли «защитников» демократии и свобод. Поддерживают сепаратизм и радикальные силы в гражданских войнах, прикрываясь поддержкой народному самоопределению и борьбы против диктатуры. «Бархатные» революции же, обычно на самом деле являлись государственным переворотом и сменой одной элиты на другую. А кардинальные политические изменения в стране, приводили к новым социальным конфликтам и росту экономической дифференциации [21, с. 69-71].

4. Стоит подвергнуть тщательному историческому и правовому анализу крупнейшие восстания и революционные события, для установления всех закономерностей и причинно-следственных связей. Для выяснения механизмов и причин девиантного поведения общества и их предотвращения на стадии зарождения. При этом государства должны продолжать намеченные тенденции разработки прав и свобод, с расширением демократизации и постоянной поддержкой общественных институтов с гражданским обществом.

5. Несмотря на все трансформации, говорить о праве на восстание как об архаичном и идеалистичном правовом элементе ещё рано. Народ должен знать, что обладает суверенитетом и в случае существенного нарушения ряда прав, необоснованных ограничений и деградации власти, народ имеет полное право оказать воздействие на главный политический институт, преследуя цель его изменения к лучшему.                

ЛИТЕРАТУРА:

1. Декларация независимости США от 4 июля 1776 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа. http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/indpndnc.htm (дата обращения 18. 03. 2021)

2. Конституция Франции 24 июня 1793 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа.  http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/cnst1793.htm (дата обращения 18. 03. 2021)

3. Всеобщая декларация прав человека 1948 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа. http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_120805/ (дата обращения 18. 03. 2021)

4. Резолюции 67-й сессии – Генеральная Ассамблея ООН. [Электронный ресурс]. – Режим доступа. https://www.un.org/ru/ga/67/docs/67res1.shtml (дата обращения 18. 03. 2021)

5. Конституции государств (стран) мира. [Электронный ресурс]. – Режим доступа. http://worldconstitutions.ru/ (дата обращения 18. 03. 2021)

6. Авакьян С.А. Демократия протестных отношений: конституционно-правовое измерение // Конституционное и муниципальное право. – 2012. – № 1. – С. 3–17.

7. Бабин Б. В. Право на мир: в поисках механизма реализации // Международное право и международные организации – 2013. – № 2. – С. 104-107.

8. Баранов П. М. К проблеме правосубъектности народа // Конституционное и муниципальное право. – 2005. – № 9. – С. 12.

9. Батиев Л. В. Право как необходимый минимум нравственности (моральное содержание закона в философии Нового времени) // Философия права – 2011. – № 2 (45). – С. 41-43.

10. Гоббс Т. Левиафан или материя, форма и власть государства церковного и гражданского; Предисл. и ред.: А. Ческис - М.: Соцэкгиз, 1936. – C. 115.

11. Гроций Г. О праве войны и мира: Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права; под общ. ред. С. Б. Крылова; пер. с латин. А. Л. Саккетти. Вступ. статьи А. Л. Саккетти - М.: Юрид. лит., 1994. – С. 159.

12. Желтикова И. В. Будущее: страх или надежда (на примере представлений о будущем России начала XX века) // Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки – 2015. – № 5. – С. 109-111.

13. Жуков В. Н. Государство и революция: проблема распада государственного сознания // Философия политики и права. – 2017. – № 8. – С. 137-139.

14. Климова М. И. Народный суверенитет и право народа на восстание // Проблемы и перспективы юриспруденции в современных условиях. Сборник научных трудов по итогам международной научно-практической конференции. – 2015. – № 2. – С. 69.

15. Кондрашев А. А. Конституционно-правовые аспекты реализации народом конституционного права на сопротивление // Антиномии. – 2014. – Т. 14. – № 2. – С. 175-177.

16. Красинский В.В. О праве народа на восстание // Военно-юридический журнал. – 2006. – № 4. – С. 21–23.

17. Липчанская М. А., Рубанова М. Е. Специфика реализации свободы слова в качестве формы конституционного конструктивного протеста // Вестник Саратовской государственной юридической академии. – 2017. – № 6 (119). – С. 104-105.

18. Локк Дж. Два трактата о правлении. Трактат второй. Сочинения в трёх томах. М.: Мысль, 1988. С. 343.

19. Монтескье Ш. Л. О духе законов. Избранные произведения. – М.: Госполит- издат, 1955. С. 168.

20. Проблемы суверенитета в Российской Федерации. [Б. С. Крылов, И. П. Ильинский, Н. А. Михалева и др.]; Ин-т законодательства и сравнит. правоведения. М.: Республика, 1994. С. 31-33.

21.  Романовский Г. Б. Право на восстание и «цветные революции» в современном мире // Российский журнал правовых исследований. – 2016. – Т. 3. – № 1 (6). – С. 69-71.

22. Руссо Ж. -Ж. Рассуждение о происхождении и основания неравенства между людьми. Антология мировой философии: в 4 т. Т. 2. М.: «Мысль». 1969-1972. С. 560-561.

23. Худолей Д. М., Худолей К. М. К вопросу о понятии государственного суверенитета // Российский юридический журнал. – 2012. – № 2. – С. 36.