ОДУШКИНА А.С.

Место учебы: ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва»,  магистрант юридического факультета

ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ ИДЕИ ПАТРИАРХА НИКОНА

И ПРОТОПОПА АВВАКУМА

Аннотация. В статье рассматривается реформаторская деятельность патриарха Никона, а также оппозиционные взгляды протопопа Аввакума. В работе дается детальный анализ церковному расколу, который произошел в русском обществе в 17 веке. Анализируются политические взгляды патриарха Никона, последствия его реформы для российского государства. Отдельное внимание уделяется идее Никона о подчинении светской власти церковной.

Ключевые слова: церковный раскол, протопоп Аввакум, патриарх Никон.

ODUSHKINA A.S.

POLITICAL AND LEGAL IDEAS OF PATRIARCH NIKON

AND THE ARCHPRIEST AVVAKUM

Annotation. The article discusses the reform activities of Patriarch Nikon, as well as the opposition views of Avvakum. The work provides a detailed analysis of the church schism that occurred in Russian society in the 17th century. The political views of Patriarch Nikon, the consequences of his reform for the Russian state are analyzed. Special attention is paid to the idea of Nikon about the subordination of the secular power of the church.

Key words: church schism, Archpriest Avvakum, Archpriest Avvakum.

Патриарх Никон и протопоп Аввакум были главными идеологами двух течений в рамках русской православной церкви – никонианства и старообрядчества, возникших в середине XVII в. и ознаменовавших собой церковный раскол – одно из самых главных событий русской истории указанного столетия, во многом предопределившее последующую историческую судьбу России.

Непосредственной причиной раскола русской церкви на никониан и старообрядцев стала осуществленная патриархом Никоном в 50-х годах XVII в. реформа церковных обрядов и исправление богослужебных книг. Протопоп Аввакум и его сторонники выступили против данной реформы, то есть за старые обряды и книги, оттого и были названы «старообрядцы». Расхождение по поводу церковных обрядов и богослужебной литературы составляло, однако, лишь внешнюю сторону церковного раскола. Если бы причина раскола заключалась только в разногласиях относительно обрядов и книг, он не был бы таким глубоким, не привел бы к трагическому разлому русской церкви, от последствий которого она никогда не сможет оправиться, не вылился бы в настоящую гражданскую войну внутри православного русского общества.

Образом своей жизни Патриарх Никон продолжал ту многовековую традицию стяжания Святой Руси, активно участвуя в утверждении государственной мощи и величия Церкви на основах святоотеческого предания.  Патриарх регентствовал над государством и обеспечивал обозами русское войско; умелыми политическими шагами он обеспечил объединение славянских народов – Великой, Малой и Белой России, приняв под святительский омофор малороссов, белороссов, валахцев.  Святейший Никон, как это следует из его образа действия и письменного наследия, свою задачу, как Первосвятителя, понимал и видел в том, чтобы удержать развитие российской государственности и народности в святоотеческих традициях, в то время как в русском обществе уже намечалось отступление от веры и Церкви, формализовавшееся в первом светском законодательном акте – Соборном Уложении 1649 г. [8, с.67]

Патриарх Никон исходил из представления о двух совершенно различных самостоятельных правопорядках Церкви и государства, связанных однако между собой служением одной общей истине и общим стремлением, хотя бы и разными средствами, к общей конечной цели по достижению мира с Богом, а через это – и мира на земле. Одна и та же борьба со злом связывает их внутренне, составляя высшее назначение и смысл государству, ставя ему задание по удержанию мира – недопущения пришествия Антихриста. В этом союзе и Церковь, и государство совершенно различны и самостоятельны каждый в своей сфере, и высшие органы одного не могут властно вмешиваться в сферу другого.

 Никон определенно отверг известное и ему учение о происхождении светской власти от Церкви. Он определенно говорил, что царская власть существует самостоятельно и от Церкви получает лишь свое освящение, и он призывает ее симфонически сочетать свои действия с высшими духовными целями, которые в свою очередь представляются Церковью. Священство выше царства в духовном отношении, ибо цель спасения душ для Никона выше задачи земного благоустройства, лежащего на государстве, и поэтому оно – священство – не может властно вмешиваться в дела мирские, ибо духовное превосходство не влечет юридического верховенства. В связи с этим оно может охранять свое назначение только духовными средствами, начиная от увещеваний, продолжая протестом и кончая анафемой. Никон не подвергся соблазну политического воздействия на светскую власть и в своем учении не связывал никаких юридических последствий с мерами духовного наказания по отношению к власть имущим, а на свое государственное регентство в отсутствии Царя он смотрел как на службу Царю во исполнение его воли [4, с.47].

Понимая церковь как совокупность руководящих законов жизни, Никон в ее вселенском законодательстве видел верховные нормы, обязательные для государства, поэтому и предостерегал его от самоосвобождения от церковных начал (в Соборном уложении 1649 г. оно уже вступало на этот путь и переставало принимать во внимание церковные каноны, эмансипируясь вообще от церковного влияния в законодательстве), так как в этом случае оно неизбежно вернулось бы к естественным началам, которые так противны церковным, как языческие начала – христианским.

По концепции Никона патриарх вправе обличать царя, данное положение рассмотрено святейшим патриархом через два сюжета из Книг Царств: прелюбодеяние царя Давида и его обличение пророком Нафаном (2 Царств, глава 12, 1-13) и эпизод с отнятием помазания у царя Саула (1 Царств, глава 15, 22-26). Захват государством церковной собственности влечет за собой страшные наказания от Бога, как это было у библейских царей.

По мнению патриарха Никона, именно духовный наставник, проповедник, пастырь несет ответственность за поступки каждого человека перед Богом. И только Богу, а не человеку, принадлежит право судить людей. Ведь именно в Эпанагоге предложена концепция взаимодополнительности двух властей (что, однако, противоречило принципу византийской автократии): мирская власть и священство относятся между собою так, как тело и душа, необходимы для государственного устройства точно так же, как тело и душа в живом человеке [3, с.43, 49]

Выступая за самостоятельность Церкви, Никон вряд ли признавал такую автономию за государством и его правителями. Для него государство представляло собой менее высокий порядок, чем Церковь, так как богоустановленность государственной власти явила себя в историческом процессе опосредованно. Появление государства стало реакцией на последствия грехопадения, когда в мире утвердились грехи и пороки, нуждавшиеся в общественном противодействии, поэтому у государства и церкви, согласно христианским воззрениям, общая цель: спасение людей, что является основой согласия – симфонии между Церковью и государством, но сущность и инструменты воздействия разнятся. Недаром Церковь, с одной стороны, всегда предписывала своим чадам повиноваться государственной власти, с другой – указывала на ее земной характер, временную и преходящую ценность. Таких взглядов на государство придерживался и Никон.

Вместе с тем желание Никона добиться для русской Церкви автономии во внутрицерковных делах шло вразрез не только с централизаторской политикой государства, но и его собственными представлениями о священной миссии России стать воплощением «царства Божьего» на земле. Будучи сторонником программы оцерковления государства, он считал нравственно-религиозной обязанностью для государственной власти иметь перед собой руководящим идеалом Церковь. Соответственно, он ощущал царское служение не только как государственное служение, но как вид церковного служения. На практике это означало, что царь как правитель государства должен руководствоваться церковными принципами не только в личной жизни, но и государственном законодательстве и управлении. Однако в таком важном деле царь, по мнению Никона, нуждался в руководстве и поддержке духовного лица, каким по статусу мог быть только патриарх.

Таким образом, идея оцерковления государства превращала патриарха в глазах Никона в главное действующее лицо в системе властных отношений. Именно этим объясняется та легкость, с которой Никон перейдет от византийской идеи равенства и взаимоответственности властей к идее превосходства «священства» над «царством». Однако впервые эта идея прозвучала в никоновском «Возражении», труде, написанном в преддверии суда над Никоном, который должен был не только решить его личную судьбу, но и создать небывалый в истории русской Церкви прецедент. Именно в «Возражении», пересказывая положения симфонии между Церковью и государством, Никон сделал вывод о преимуществе «священства» над «царством». [1, с.63-64]

Социально-культурно-политический контекст образа Патриарха Никона со всей очевидностью указывает на духовную значимость этого времени именно в цивилизационном аспекте, когда на арену жизни выходит сменяющее Средневековье Новое время с его еще пока не а-теистическими, но уже обостренными гуманистическими идеями секулярного антропо- и национально-государственного суверенитета (центризма), взыскующими легитимации через сакрализацию себя, своих сущностных начал. И если в условиях борьбы за национальные суверенитеты религиозный фактор – Церковь с ее богословской и философской мыслью – работают на политико-государственные этно-национальные интересы, то в условиях Третьего Рима как нового Израиля национально-государственные интересы принимают принципиально иной масштаб – трансформируются в экклесио-кафолические [2, с.346]

Однако реформы Никона привели к церковному расколу, появлению старообрядчества, то есть тех лиц, которые не приняли церковную реформу и остались верны порядкам, существующим до реформирования церковной жизни. Наиболее ярким представителем, который возглавил борьбу против реформ патриарха Никона, являлся протопоп Аввакум. Он непримиримо боролся с реформаторской деятельностью патриарха и фактически был предводителем старообрядцев.

По Аввакуму, существует борьба между личностью и обществом. Для личности нет противоречия в обществе, если она соблюдает «Божью правду». Само нравственное значение и достоинство человека проявляется в церковной и общественной жизни. Личность развивается и совершенствуется тем, что превращает общее дело борьбы за истинную веру в свое собственное. Это превращение происходит в придании жизни человека духовного начала. Мыслитель каждым своим поступком доказывает, что личное совершенствование человека не должно быть отделено от общего, личная нравственность от общественной. Он идеализирует прошлое всем своим поведением, всем своим образом жизни; перед нами человек, страстно убежденный в своей правоте, страстно преданный идее «правой веры». «Назад к милой сердцу старине» – лейтмотив, определяющий все ценностные и жизненные ориентации подвижнического образа жизни Аввакума. От всего этого веет каким-то особым типом самопожертвования, самоотречения, самоотвержения. Но он должен быть свободным и сознательным Именно эти качества определяют внутренний мир Аввакума-страдальца за правую веру и его последователей. В свете этого Аввакум перестает быть лишь докучными атрибутом старого церковного устава и обряда, ничего не говорящим сердцу [6, с.152].

Помимо «Жития протопопа Аввакума им самим написанного», политические и правовые взгляды главного идеолога старообрядчества выражаются в основном в его письмах к своим сторонникам и челобитных к царю. Реформу церковных обрядов и движителя ее патриарха Никона Аввакум оценивал как ересь. «Господу попустившу за наше согрешение – злый пастырь быв во овчей кожи волк Никон патриарх в лето от создания мира 7161, – писал он в одном из своих посланий. – Сый еретик изъмени святый чин и развратил святыя книги и благолепоту святыя церкви опроверже и нелепый раздоры и чины во святую церковь внесе от различных ересей и зело огорчив церковь Божию, общую матерь нашу, и осквернил догматы незаконными, преложив истинну во лжу и почтоша беззаконие в закон». Такая реакция Аввакума на изменение русских церковных обрядов по образцам, принятым в греческой церкви, была вполне объяснимой. В течение второй половины XV и вплоть до середины XVII в. в русской официальной политической и церковной идеологии настойчиво проводилась мысль о том, что Византия пала от того, что греки отступили от истинного христианства. И вот теперь оказывалось, что православные христиане в России должны были принять обряды этой предавшей православие церкви, в частности, вместо двухперстного крестного знамения, испокон веков бытовавшего на Руси, принять трехперстное, введенное в византийской церкви в XII в. [5, с.268].

Большинство исследователей, которые обращаются к личности Аввакума, как это было показано ранее, прежде всего обращали внимание на его незаурядные волевые качества, которые помогли Аввакуму стать лидером оппозиции11. Таким образом, фигура Аввакума является весьма знаковой для середины XVII в. С одной стороны, его деятельность, его произведения являлись реакцией определенного слоя общества на происходящие в нем изменения, с другой стороны, в силу своего таланта и незаурядных волевых качеств он сумел обобщить элементы традиционной педагогики. Появление подобных исторических личностей также являлось признаком того времени. Именно тогда начал формироваться новый тип государства и новые педагогические воззрения, с которыми и полемизировал протопоп Аввакум в своих произведениях [7, с.261].

Глубинный смысл церковного раскола, произошедшего в России в середине XVII в., заключался в столкновении двух различных воззрений на историческое будущее Русского государства, его предназначение, сущность царской власти в русском обществе. Главные идеологи обоих течений — и Никон и Аввакум — выступали за независимость церкви от государственной власти, однако пути достижения этой независимости представляли по-разному. Таким образом, в сущности своей русский церковный раскол середины XVII в. был расколом в политической идеологии русской православной церкви, конфликтом политических воззрений никониан и старообрядцев, хотя внешне представал в качестве раскола религиозного, обрядового. Как бы то ни было, церковный раскол стал настоящей трагедией для русского общества. Трагичным в нем было, помимо прочего, и то, что в войну друг с другом вступили самые активные, самые волевые, самые духовно стойкие, одаренные умом и талантом представители русского общества – люди, способные ради своей веры пожертвовать не только мирскими благами, но и даже жизнью своей.

ЛИТЕРАТУРА:

1.                  Божко Н.В. Идея симфонии государственно-церковных отношений во взглядах Никона / Н.В. Божко, А.В. Струков // Известия ВГПУ. – 2010. – №5. – С.61-64

2.                  Васильева О.Ю. Патриарх Никон и его наследие в контексте русской истории, культуры и мысли : материалы дискуссии / О.Ю. Васильева, В.В. Шмидт // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. – 2009. – №52. – С. 339-463.

3.                  Воробьева Н.В. Византийские истоки воззрений патриарха Никона / Н.В. Воробьева // Известия Алтайского государственного университета. – 2008. – №3-4. – С. 42–52.

4.                  Зызыкин М.В. Патриарх Никон : его государственные и какнонические идеи / М.В, Зызыкин, В.В. Шмидт // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. – 2008. – Т. 26. – № 1-2 (42-43). –С. 41-58.

5.                  История политических и правовых учений / под ред. Лейста О.Э. – М.: Зерцало, 2006. – 268.

6.                  Мочалов Е.В. Протопоп Аввакум и формирование этики Средневековой Руси / Е.В. Мочалов // Социально-политические науки. – 2016 .– №3 .– С. 148-153.

7.                  Хлистунова Н. В. Формирование педагогических взглядов протопопа Аввакума / Н.В. Хлистунова // Педагогика, психология и методика обучения. – 2008. – №6. – С.258-261.

8.                  Шмидт В. Патриарх Никон и его эпоха: историко-философские аспекты государственной идеологии / В. Шмидт // Власть. – 2008. – № 2. – С.65-70.